"Подумай только, оказывается в мире сейчас - финансовый кризис!", - такими словами как-то еще в ноябре встретила меня моя знакомая китаянка Тин Тин - аспирантка Пекинского университета языка и культуры третьего года обучения. Она была явно возбуждена. "Знаю", - произнесла я как можно спокойнее, стараясь не выказывать своего удивления, вызванного ее неосведомленностью, выраженного с такой детской непосредственностью. Вообще-то говоря, за два с половиной года жизни в Китае, мне пора бы было привыкнуть к тому, что кругозор китайцев даже образованных по здешним меркам, особой широтой не отличается: из аспирантов мало кто знает, где находится Средиземное море, но есть и такие, кого может привести в замешательство вопрос о месторасположении легких в нашем организме: может, в горле, а может, и в животе. "А как ты узнала про кризис?" - не смогла я сдержать своего любопытства. Как оказалось, Тин Тин впервые услышала о нем на днях от своей бывшей однокурсницы - та сетовала на возросший риск вообще не найти хоть какой-нибудь работы из-за разразившегося на Западе кризиса. В китайской прессе мировой финансовый кризис частенько называют экономической "бурей", - метафора вполне в китайском духе. Еще Конфуций сокрушался. "Не дай вам бог родиться и жить в эпоху перемен". Ведь главное для китайцев - гармония, спокойствие, размеренность, неспешность и упорядоченность жизни, отсутствие волнений, потрясений и катаклизмов, и тогда "над городом летают фениксы, а у стен его пасутся единороги". Даже пожелание счастливого пути в устах китайца имеет смысл "двигайтесь помедленнее, размеренно", пожелание "приятного аппетита" - "ешьте помедленнее, не торопитесь", а дорожный знак "внимание", который у нас означает предупреждение об опасности, китайцами понимается как предписание сначала "замедлиться" и лишь потом - осмотреться и начать действовать (остановиться, повернуть и пр.). Это другое ощущение времени, другое ощущение действия и движения, их взаимосвязи. Может быть поэтому в городах нередки сценки, когда водитель, стоя на перекрестке при разрешающем сигнале светофора, продолжает неспешно обдумывать, куда бы ему повернуть, совершенно игнорируя десятки машин, терпеливо ожидающих позади, пока он не тронется с места, ну, хотя бы, налево из крайнего правого ряда. При этом все спокойны и предупредительно учтивы - ведь и с тобой в другой раз такое может случиться, так дай коллеге сообразить. Прежде всего китайцы озабочены своим собственным благополучием, а внешние события интересны им лишь только в связи с этим благополучием. Поэтому неудивительно, что информация о кризисе, захлестнувшая мировые СМИ, доходит до многих китайцев с некоторым запозданием и лишь в той мере, в какой может касаться их лично. Молодые люди практически не смотрят телевидения, не слушают радио, все новости они черпают из Интернета (а там ведь сам выбираешь, что тебе нужно). Другое дело китайцы пожилые. В силу своей полной незанятости они много смотрят телевизор, много судачат, а теперь и не только о делах семейных и соседских, но и о делах государственных. Старик-китаец Да У, у которого я снимала квартиру в Пекине, частенько спрашивал меня, а как же там в России люди переживают кризис, и много ли у населения взятых в банках кредитов. Китайцы, особенно старшего и среднего возраста, к кредитам не привыкли, некоторые никогда ничего в кредит не покупали и являются большими противниками жизни в долг. Однажды Да У рассказал, что в беспокойстве даже звонил детям, которые уже лет двадцать как живут в США, чтобы узнать, много ли они задолжали банку по кредитам. "Папа, мы же китайцы, у нас нет никаких невыплаченных кредитов", - был ответ. Китайцы привыкли копить, а не тратить. К тому же, люди, чрезмерно потребляющие, считаются здесь расточительными. Люди старшего, да и среднего возраста хорошо помнят голодные времена, когда основные продукты питания и одежда (точнее, кусок материи, из которой можно было сшить или одежду, или постельное белье, или что-то еще) распределялись по талонам. Поэтому бережливость в Китае - национальная добродетель. Явно выраженной склонности населения к накоплению способствовало и отсутствие в Китае централизованной пенсионной системы. Крестьяне и поныне пенсию не получают и всецело могут полагаться лишь на своих детей. Впрочем, в деревне традиционные семейные ценности всегда были особенно крепки. В городах ситуация иная. Во многом она зависит от региона. Подразумевается, что о престарелых должно заботиться предприятие, на котором они трудились. Ну а в первую очередь позаботиться о родителях должны, как и в сельской местности, конечно же, дети. Правда, в последние годы получает распространение система добровольного пенсионного страхования, но охвачены ею пока не более 25% вышедших на пенсию. Одним словом, кто сколько накопит, тот, выйдя на пенсию, столько же и получит. Но пока человек трудится, эти денежные пенсионные накопления - огромный дешевый денежный ресурс китайской экономики. С каждой зарплаты деньги, за вычетом всех необходимых расходов, как правило, откладываются на личный счет в сбербанке. Это и накопления на свою мечту - надежду "когда-нибудь" приобрести квартиру, и на образование детям (а оно сейчас почти повсеместно платное), и на случай потери здоровья, а значит и работы (для людей, имеющих проблемы со здоровьем, риск увольнения чрезвычайно велик, если, конечно, вы не выдающийся деятель в своей области). Словом, когда бы вы не пришли в банк, там всегда длинная очередь из желающих положить свои кровные на счет, и иногда этих кровных - довольно внушительные пачки. Именно сейчас, когда пишется эта статья, в Пекине проходит 2-я сессия Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП) 11-го созыва. Начавшись пятого числа, она продлится до 13 марта. Проводятся эти созывы, начиная с 1954 года, срок их полномочий - пять лет, а сессии собираются ежегодно, примерно в одно и то же время, и по внешним приметам очень уж они похожи на съезды КПСС советских времен. Огромный зал, украшенный цветами, лозунгами и знаменами, депутаты, сидящие обездвиженно перед объективами телекамер и разодетые если не в костюмы от Кардена китайского пошива, так в пеструю национальную одежду. По центральным каналам ТВ - утренние интервью с представителями нацменьшинств прямо у них в гостиничных номерах, с министрами и безработными, репортажи с улиц, из школ. В общем, народ должен знать, чем дышит и как живет страна. Каждый день по телевидению активно обсуждается какая-то одна или несколько смежных проблем-вопросов. Сегодня - как улучшить образование и продвигать науку вперед, завтра - как модернизировать сельское хозяйство, потом - как сделать доступнее медицинское обслуживание и т.д. день за днем. Но словно фоном всех этих обсуждений всегда идут самые злободневные темы: как увеличить внутреннее потребление и что делать с безработицей. Стимулировать внутреннее потребление - первоочередная из задач, выдвигаемых китайским правительством. Однако заставить китайцев потреблять - задача не из легких. Китай, как известно, страна с преобладанием сельского населения, примерно 2/3 населения живет в деревнях. Но как, например, заставить потреблять крестьянина сверх привычной для него меры? Позавчера показывали передачу, рекламирующую использование банковских кредитных карточек. Они, мол, и такие, и сякие, и не выходя из дома можно все купить, и всей семьей одной карточкой пользоваться. Стоит себе рядом с репортером тибетская крестьянка, улыбается, согласно кивая, но, думаю я, найдет ли она банкомат в своем высокогорном Тибете, где, наверняка, или пасет яков, кочуя по нагорью, или живет где-нибудь в далеком селенье. На местах эту задачу решают по-разному. Например, вот реклама на улице: "начиная с 2009 года будем патриотами." Наверное, в любой другой стране это означало бы призыв покупать продукцию отечественного производства, но поскольку во всем мире теперь почти вся продукция китайского производства, а в Китае, естественно, другой нет, то это звучит, как "раскошеливайтесь, товарищи! Не скупитесь, тратьте свои сбережения!" Ежедневно на улицах можно видеть столы, расположившись за которыми банковские клерки предлагают прохожим подкупающе выгодные кредиты. Над входом одного из банков я приметила лозунг-обращение: "Покупать золотые цепочки, ювелирные украшения, а также вкладывать деньги в акции - все (это) очень хорошо". Но ажиотажа среди покупателей в магазинах или китайцев, столпившихся бы в очереди за кредитами, что-то не наблюдается. И на оптовых базах покупателей заметно поубавилось. А вот покупать облигации госзаймов китайцы, наверняка, будут. К тому же сейчас как раз планируют увеличить объем выпускаемых облигаций госзаймов (в сумме 200 млрд. юаней), чтобы покрыть дефицит, вызванный уменьшением финансовых доходов и увеличением расходов. Что касается сельского хозяйства, то правительственные дотации в следующем году "достигнут 123 млрд. юаней". Но если разделить эту сумму на более чем 800 млн. крестьян, то на каждого придется только по 150 юаней, так что особенно не "развернуться" (1доллар = 6,76 юаня, курс этот постепенно немного меняется, но в общем держится довольно стабильно. Например, ровно год назад, в марте 2008 года, доллар был равен 7,2 юаня, а в марте 2007 года - 7,7). "Рост потребительских цен составит около 4%", - успокаивают прогнозы. Так что недоверия к правительству нет, все меры, им предпринимаемые, несомненно обеспечат победу. Впрочем, не так уж легко стимулировать потребление в условиях банкротства и закрытия большого количества предприятий (в китайской прессе цифры весьма разноречивы, например, от 7000 до 70000 закрытых предприятий только в провинции Гуандун, а именно здесь сосредоточена основная масса производств различного характера - от текстиля и игрушек до электроники), резкого падения объемов экспорта, увеличения количества безработных. Здесь уже вопрос выживания, а не увеличения потребления. Официальный Пекин говорит об удерживании коэффициента безработицы в пределах 4,6%. Но включает этот коэффициент только официально зарегистрировавшихся по месту "прописки" в службах занятости. Сюда не входят мигрирующие рабочие из других городов и крестьяне, отправившиеся в город на заработки, ибо на селе им не прокормиться. По данным китайской прессы таких мигрантов около 226 млн. человек и их "городской" заработок позволяет их семьям существовать, ибо составляет до 90% дохода такой крестьянской семьи. Теперь, после массового закрытия предприятий, многие крестьяне-рабочие вынуждены вернуться в свои деревни. Официально на сегодняшний день безработных в Китае 24 млн. человек. Правда, совсем скоро к ним добавятся еще 6 млн. выпускников ВУЗов, да и 1 млн. прошлогодних выпускников еще не устроены. Откровенно говоря, по сравнению с прошлым годом официальная статистика безработицы не особенно ухудшилась, тем более что китайцы в массовом порядке создают все новые и новые рабочие места. Ну, например, и раньше, и сейчас в некоторых учреждениях - гостиницах, офисных комплексах, жилых домах -предусмотрены должности лифтеров, в обязанности которых входит либо нажимать кнопки нужного вам этажа, либо просто стоять на первом этаже и вызывать лифт. Китайский план стимулирования экономики в объеме 4 трлн. юаней включает в себя также и посадку безработными деревьев на юге Китая (где и так в силу климатических особенностей все само растет, зимняя температура - плюсовая). Китайские СМИ, освещая события сессии, сообщают, что предприятия, выпускавшие раньше продукцию на экспорт, будут переориентированы на "доместик". Высвобождающаяся в ходе реструктуризации экономики рабочая сила должна быть вовлечена в процесс переквалификации и перенаправлена в непроизводственный сектор экономики. Это может быть, к примеру, сфера услуг - туристический, гостиничный бизнес. В Шенчжене - современнейшем городе с населением в 15 млн. человек, построенном 30 лет назад как китайский "ответ Гонконгу", рядом с только что построенной 4-х звездночной гостиницей я прочитала объявление о найме (кстати, пограничные переходы в Гонконг находится прямо в городе, почти в центре) В довольно длинном списке вакансий, начиная от менеджеров до простых работников, обозначалась и заработная плата. Например, разного рода менеджерам полагалась зарплата от 4800 до 5500 юаней, руководителям рангом поменьше - 2200, кассирам и портье - 1600, а носильщикам и горничным - по 1200. Причем, даже носильщик, претендуя на такую зарплату, должен владеть разговорным английским. Конечно, в нашем современном мире, как говорит моя приятельница, "теперь каждая корова по-английски говорит", но в Китае людей, владеющих английским, действительно, крайне мало, хотя его и изучают, как и в наших школах, чуть ли не по 10 лет. Так что, либо требования работодателей явно завышены, либо зарплата маловата. К слову, о стоимости коммунальных услуг. В только что построенном доме плата за кубометр воды - 1, 9 юаня, канализационная вода - 0,9 юаней за куб.м, электроэнергия - 0,68 юаня за кв/ч, газ - 3,5 юаня за куб.м, спутниковая антенна - 28 юаней в месяц, интернет (может включать телефонную абонентскую плату, зависит от компании) - около 100 юаней в месяц, вывоз мусора 13,5 юаней в месяц, плата за управление домом - 110 юаней ежемесячно. В общем, ежемесячные коммунальные расходы одного человека, живущего в 42- метровой квартире, составляют около 200 юаней. Разовый проезд в общественном транспорте - 2 юаня. Тип поведения китайца предполагает расчет на практически полезный результат, а главной характеристикой его психологии является прагматизм. Но прагматизм китайца не похож на прагматизм европейца. Прагматизм в бизнесе означает, что китаец использует и те карты, что в руках, и те, что в рукаве. Такой прагматизм равнодушен к правде, пренебрегает моралью, но признает силу. А упование на закон при отсутствии демонстрации силы свидетельствует, с его точки зрения, о вашей слабости и чревато лишь пренебрежением к вам. Китай сегодня - один из крупнейших и стратегически перспективных деловых партнеров России. Но некоторые из наших соотечественников живут и работают здесь уже долгие годы. Предприниматель из Уфы Леонид Ф. признается: "В Китае партнеру можно доверять, только если знаешь его лично и довольно долго, на расстоянии или наездами раз в полгода мало чего можно добиться. Как и в России - все решают связи. Особенность ведения бизнеса в Китае - никогда нельзя расслабляться, стоит только расслабиться - и ты "попал", но главное - китаец никогда не почувствует себя виноватым". Как сказал Марио Пьюзо, "бизнес есть бизнес, ничего личного". Признания Евгения Головина, который в Китае уже семь лет, еще более откровенны: " Может быть лет двадцать назад, когда Китаю были нужны иностранные инвестиции, иностранный бизнес, в том числе и российский, был здесь званым гостем. Сейчас все иначе - выдавливают, как могут, даже мелкие менеджеры кусают как крысы - например, могут доложить в трудовой комитет, чтобы трудовые книжки для оформления виз не давали, в том числе и руководителям. Чего уж говорить о китайцах, занимающих более ответственные посты - начальниках отделов, особенно по закупкам, или генеральных директорах, каждый вносит свою "лепту", вставляют палки в колеса в меру своих возможностей. Бизнес становится вообще нерентабельным. Деньги уходят как вода в решето, начиная от покупки предлагаемых китайцами сканеров для офиса по двойным ценам до постоянных закупок сырья втридорога. При этом вам всегда предоставят убедительные доводы в обоснование такой цены. В результате - и предприятие закрыть жалко, и прибыль нулевая, а если у вас с ними - совместное предприятие, то через пару лет - вообще "труба". Расчет на то, что русские не сдюжат, уедут, так или иначе, а завод китайцам достанется. Я лично вижу только один выход - максимум русcкого персонала на ответственные позиции: генеральный директор, зам.генерального, главный бухгалтер, начальник отдела закупок, начальник склада. Эта команда делает все сама: и документы оформляет, и недвижимость арендует (покупает), в китайских законах разбирается, персонал набирает, поставщиков формирует и т.д. А иначе,. просто за державу обидно!" Знакомая Шу Янь, шесть лет проучившаяся в Петербурге, сейчас работает в Шенчжене менеджером на заводе, выпускающем акустические системы. Отвечая на вопрос о ситуации на работе в условиях кризиса, она говорит, что менеджеров кризис пока не затронул, но и рабочих, а таковых около 3000 человек, тоже пока "не увольняют, просто с теми, у кого закончились трудовые договора (обычно на год или на три), их не продлевают". Продажи, а предприятие ориентировано на экспорт, идут плохо. Например, в Россию предприятие поставляет продукцию на условиях 20% предоплаты, а остальное - по реализации, но даже на таких условиях деньги теперь поступают медленно. Кстати, цены на один и тот же товар дифференцируются в зависимости от того, куда он направляется: в Европу, Россию, Азию или на внутренний рынок. Предлагая свою продукцию, китайцы никогда не дадут вам прайс-лист, не назовут конкретных цен, только любезно-так будут приглашать ознакомиться с образцами - " выбирайте, а уж цены потом обсудим". Для каждого конкретного клиента у китайцев будет своя цена. Руководство компании, на которую работает Шу Янь, прилагает все силы, чтобы найти новые каналы сбыта. Она говорит: директор только что вернулся из Германии, где участвовал в очередной международной выставке. "Ну, и наши инженеры тоже поехали, чтобы заодно посмотреть, что нового у конкурентов", - разоткровенничалась Шу Янь, - "и "немножко подправить" наши изделия".
В китайской прессе также обсуждают итоги февральской поездки делегации КНР по содействию торговли и инвестициям по 4 европейским странам, где были подписаны соглашения о закупках и сотрудничестве на сумму более 10 млрд. долларов. Но, похоже, не все с точки зрения европейцев прошло гладко, и не все остались довольными. От китайцев явно ждали большего. Сейчас многие на Западе воспринимают Китай как антикризисный локомотив для всего мира, забывая о прагматизме китайской ментальности, нацеленном в первую очередь на решение своих проблем. Как заметил недавно премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао в интервью британской газете "Файнэншл Таймс", "успешное решение Китаем своих собственных проблем - величайший вклад в (дело) всего человечества". Другими словами, раньше думай о родине, а потом о других.
Название современного политического устройства, которое переводится на русский как "социализм с китайской спецификой", в непереводимых иероглифических символах примерно означает: "союз кланов вокруг престола предков с оттенками цвета срединного государства". Китай в переводе на русский означает "Срединное государство", то есть он в центре, а остальной мир - это периферия, мировые задворки. Если мы некогда воспринимали Китай как придаток мировой экономики, то китайцы весь мир воспринимают как придаток китайской экономики. В условиях "экономической бури" они помогают только себе, и поэтому помощь мировому сообществу может быть лишь только следствием, побочным эффектом, тем более что интересы китайцев и мирового сообщества могут не совпадать. Одно из величайших изобретений человечества - компас - было сделано в Китае около двух тысяч лет назад. По-китайски компас - это "стрелка, указывающая на юг", в то время как у всех других народов это "стрелка, указывающая на север"! Стоит придать серьезное значение такой явной разнице в пространственно-смысловой ориентации мышления, которая зримо отражает несовпадение психологии китайской и европейской. Но об этом в другой раз.